Конфликта между осетинским и ингушским народами не было и нет. События осени 1992 года в Пригородном районе и г. Владикавказе - это заранее спланированная руководством РСО-А, тщательно подготовленная и осуществленная незаконными вооруженными формированиями Северной Осетии при поддержке введенных в заблуждение российских войск преступная акция по изгнанию ингушей ив Пригородного района и г.Владикавказа РСО-А.
В течение многих веков отношения между осетинами и ингушами носили характер добрососедства, дружелюбия и взаимного уважения.
Первый клин между осетинами и ингушами был вбит в 1933 году, когда г.Владикавказ, возникший в 1784 году на ингушской земле и являвшийся с 1924 года административным и культурным центром Ингушской области, был полностью передав под юрисдикцию Северной Осетии.
Для закрепления этого антиконституционного акта, спекулируя на генетическом родстве чеченцев и ингушей, 15 января 1934 года Ингушскую автономную область объединили с Чечней, образовав Чечено-Ингушскую автономную область с центром в г. Грозном.
Но беззаконие на этом не кончилось: не без помощи лидеров Осетии в феврале 1944 года ингуши были депортированы в Казахстан и Среднею Азию. Большую часть территории Ингушетии передали Северной Осетии.
В 1956-57гг. при восстановлении Чечено-Ингушской АССР Пригородный район и часть Малгобекского района (земли Ингушетии до 1944г.) остались в составе Северной Осетии. С этого времени в течение 35-36 лет руководители Осетии гласно и негласно чинили препятствия возвращению ингушей на свою историческую родину.
Уже в 1956 году в исполкомы населенных пунктов Северной Осетии был направлен подписанный тогдашним Главой правительства республики Б.Зангиевым документ, который гладил: "категорически запретить учреждениям и частным лицам продавать дома или сдавать жилплощадь под квартиры ингушам, возвращающимся из поселения, а в отношении лиц, уже приобретших дома, аннулировать документы купли-продажи". Но ингуши, вопреки всему, возвращались в Пригородный район. Многие из них годами жили без прописки, а значит и без элементарных юридических и человеческих прав: права на работу, на учебу, на лечение и т.д.
Обеспокоенное ростом ингушского населения в Пригородном районе и г.Владикавказе (Орджоникидзе), осетинское руководство попыталось в октябре 1981 года спровоцировать конфликт между осетинами и ингушами и в ходе конфликта выселить ингушей из республики.
Но выдержка ингушей, с одной стороны, сильная политическая власть в стране, с другой стороны, заглушили эту попытку в самом зародыше. Вся ответственность за случившееся легла на осетинскую сторону.
Тем не менее осетинские лидеры добились принятия Постановления Совета Министров СССР от 5 марта 1982 года за N 183, которое гласило: "... установить, что в Пригородном районе СО АССР не подлежат прописке граждане, вновь прибывшие на постоянное место жительство". Не нужно и доказывать, что постановление это было направлено против ингушей.
События 1981 года не отрезвили осетинских руководителей, они не отказались от идеи полного выселения ингушей, а только тщательно законспирировали ее, чтобы осуществить через 11 лет, осенью 1992 г.
Б основе событий 1992 года лежит многолетнее стремление руководства Северной Осетии избавиться от ингушского населения Пригородного района и навсегда снять проблему устранения исторической несправедливости в отношении ингушского народа, допущенной сталинско-бериевским режимом.
Если говорить о том, почему известные события произошли именно осенью 1992 года и в такой жестокой форме, то можно назвать следующие причины:
1. Невыполнение Закона "О реабилитации репрессированных народов" от 26 апреля 1991 года, согласно которому должна была быть восстановлена справедливость в отношении ингушского народа.
2. Развал СССР, смена политических ориентиров в России, что привело к ослаблению в целом центральной власти: сильная власть смогла бы реализовать собственные решения и ни при каких обстоятельствах не допустила бы крови.
3. Бесконтрольная милитаризация Северной Осетии, где впервые на территории России отмечен прецедент создания собственных вооруженных сил. Под разными названиями (ОМОН, Республиканская гвардия, Народное ополчение, дружины) здесь возникли в массовом количестве незаконные вооруженные формирования, оснащенные не только самым современным стрелковым оружием, но и тяжелой бронетехникой. Оружие в Северную Осетию поступало с ведома и при активной помощи некоторых высокопоставленных лиц из федерального центра. Возможно, это делалось для создания своего рода противовеса Чечне. Не секрет, что руководители Северной Осетии многие годы создают миф о своей республике как о форпосте России на Северном Кавказе.
4. Потребность "политического громоотвода". Над Галазовым и над многими другими руководителями Осетии в 1992 году нависла угроза со стороны оппозиции, со стороны здравомыслящей части осетин. В народе совершенно справедливо росло возмущение и непомерно высокими ценами, и нерешенностью многих социальных проблем, и личной нескромностью руководителей Осетии. Возникла реальная опасность того, что вооруженные формирования, создававшиеся якобы для "обороны" от ингушей, могут направить свою силу против правящей верхушки. Одним словом, руководству Осетии необходимо было отвлечь внимание людей от острых внутренних политических и социально-экономических проблем. А верный отвлекающий фактор межнациональный конфликт.
5. Эскалация напряженности в Северной Осетии, вызванная событиями в Грузии и Южной Осетии.
6. Стремление руководства Северней Осетии создать реальную, а не мнимую напряженность между осетинами и ингушами, пролив кровь невинных людей, и тем самым блокировать обсуждение и решение ингушской проблемы в Верховном Совете России. Ведь ингушская сторона явно выигрывала парламентскую борьбу с Осетией. Чтобы сорвать мирный дипломатический процесс, Осетии понадобился вооруженный конфликт.
7. Наконец, у федерального центра (вернее, у некоторых его лидеров, относящихся к так называемой "партии войны") был, несомненно, свой интерес в развязывании конфликта между ингушами и осетинами: в случае выступления чеченцев в защиту ингушей у российской армии мог появиться повод для нанесения удара по Чечне, чтобы навсегда покончить с режимом Дудаева. Однако Чеченская республика "не клюнула" на эту удочку и вся мощь 30-титысячной группировки войск, сосредоточенной на территории Осетии, обрушилась на ингушей, убивая без разбора молодых и старых, женщин и детей.
В результате 3-4-х-дневной кровавой вакханалии ингушское население 16 сел Пригородного района и г.Владикавказа было изгнано из Северной Осетии. Свыше 50-ти тысяч из них оказались на территории соседней Ингушетии. Более 400 граждан ингушской национальности были убиты, 183 человека пропали без вести. Из 4039 ингушских домов в Пригородном районе и г.Владикавказе 3215 было разрушено или сожжено. Ингушские части некоторых сел (Дачное, Куртат, Донгарон) разрушены до основания.
Со времени событий октября-ноября 1992 года прошло более четырех лет. Несмотря на целый ряд указов Президента РФ (см. указы N 2131 от 13 декабря 1953 г., N 838 от 29 апреля 1994г.,N 1112 от 30 мая 1994г., N 139 от 15 февраля 1995г. и др.), постановлений Правительства РФ, решений Государственной Думы и Совета Федерации, встреч президентов двух республик, направленных на ликвидацию последствий событий октября-ноября 1992 года, ощутимых результатов в решении проблем вынужденных переселенцев не наблюдается.
За прошедший период возвращено всего около 11 тысяч вынужденных переселенцев из 47 тысяч, официально зарегистрированных на территории Республики Ингушетия Федеральной миграционной службой в конце 1992 года. По результатам последней перерегистрации (конец 1596 года), в Ингушетии находится еще 35660 беженцев.
Серьезно осложнилось положение 730 семей (около 4000 человек) беженцев, которых, по предварительной договоренности с осетинской стороной, вместе со своими вагончиками вывезли ив Ингушетии, но не довезли до пунктов назначения в Пригородном районе, так как власти Северной Осетии не разрешили им проехать в родные села. Они были вынуждены расположиться лагерем в 5-6 километрах от родных очагов в районе пос. Майский, в совершенно непригодном и даже опасном для жизни месте - по соседству с мощной подстанцией, под проводами высоковольтных линий электропередач. Большинство жильцов лагеря беженцев уже жалуется на постоянные головные боли.
В качестве одной из главных причин, препятствующих возвращению беженцев, руководство РСО-А называет отсутствие социальных и бытовых условий. Но дело не в экономических проблемах, в нерешенности которых в значительной степени виновато само же руководство Осетии, а в политических, в нежелании руководства РСО-А возвращать в Пригородный район граждан ингушской национальности.
Об этом свидетельствует эксплуатировавшийся в течение долгого времени тезис о невозможности совместного проживания осетин и ингушей, попытка дозировать число возвращающихся беженцев, согласование списков возвращающихся с администрациями сел - фактически унизительная процедура фильтрации.
Политика двойного стандарта руководства Осетии, говорящего одно, а делающего другое, проявилась в беспрецедентном случае, когда в марте-апреле 1995 года 27 ингушских семей из с. Тарское Пригородного района, возвращающихся домой, были остановлены у въезда в Тарское и отправлены назад к границе между Осетией и Ингушетией, где их держали более 2-х месяцев на виду у российской и мировой общественности. О санкционированном, организованном и управляемом характере этого издевательства над гражданами ингушской национальности говорит тот факт, что для блокирования колонны с беженцами использовалась совхозная техника (трактора, машины), а представители правоохранительных органов, присутствовавшие при этом, не принимали никаких мер для пресечения беззакония.
Откровенно издевательский и циничный характер носит документ, родившийся в связи с упомянутой ситуацией 11 марта 1996 года и озаглавленный "Протокол совместного заседания администрации с. Тарское, членов "НЫХАСА" (это общественная организация в Осетии), согласительной комиссии депутатов, представителей села, женсовета и рабочей комиссии ВТК РФ, Северо-Кавказской межрегиональной прокуратуры и МВД РФ".
В указанном "документе" написано буквально следующее:"Обменявшись мнениями по вопросу возвращения лиц ингушской национальности в с. Тарское, решили: Воздержаться от рассмотрения списков, представленных Миграционной службой Республики Ингушетия до тех пор, пока:
1. Республика Ингушетия не откажется от территориальных притязаний к Пригородному району РСО-Алания.
2. Пока не будут определены границы соседней Республики Ингушетия.
3. Пока не будут названы виновники.
4. Пока не признает свою вину в агрессии ингушская сторона".
Подписан сей "документ" Главой администрации с.Тарское Г.Багаевым, председателем "НЫХАСА" З.Дзицоевым и председателем женсовета Л.Кабисовой.
В настоящее время в подобной ситуации оказались жители сел Южного и Чернореченского, которые с начала апреля находятся на Черменском перекрестке в ожидании того, что власти Северной Осетии разрешат им наконец вернуться в родные села.
Между тем затягивание процесса возвращения вынужденных переселенцев осложняет и усугубляет обстановку в обеих республиках.
Несколько тысяч ингушей, сумевших через все трудности и унижения, вернуться в села Пригородного района (большинство из них в пос. Карца), живут фактически в резервации. Изолированные от внешнего мира, ограниченные в передвижении, лишенные возможности работать, учиться, пользоваться медицинскими услугами, посещать магазины и рынки, эти люди, кроме физических, испытывают и тяжелые моральные страдания.
До сих пор в Пригородном районе Северной Осетии продолжаются провокации и бесчинства против граждан ингушской национальности, не прекращаются обстрелы и поджоги домов, нападения на колонны с возвращающимися беженцами, похоронные процессии, убийства (за 1992-1995 гг. в зоне конфликта убито более 60 человек).
В течение четырех с лишним лет вынужденные переселенцы и беженцы как вернувшиеся в Северную Осетию, так и находящиеся в Республике Ингушетия лишены неотъемлемого конституционного права избирать и быть избранными. Без их участия состоялись в 1994 г. выборы Президента Северной Осетии, а в 1995 г. и выборы Парламента РСО-А.
Постоянное игнорирование руководством Северной Осетии Указов Президента России, Постановлений Правительства РФ, решений Конституционного Суда РФ, неповиновение федеральному центру свидетельствует о неуважительном отношении к Конституции и Законам Российской Федерации.
Четырехлетний опыт наглядно показал нам, что без создания на территории Пригородного района РСО-А особой формы правления, исключающей всякое вмешательство руководства Северной Осетии, проблему возвращения вынужденных переселенцев к родным очагам, не решить, мы надеемся и ждем решительных мер со стороны федеральных властей.
В течение многих веков отношения между осетинами и ингушами носили характер добрососедства, дружелюбия и взаимного уважения.
Первый клин между осетинами и ингушами был вбит в 1933 году, когда г.Владикавказ, возникший в 1784 году на ингушской земле и являвшийся с 1924 года административным и культурным центром Ингушской области, был полностью передав под юрисдикцию Северной Осетии.
Для закрепления этого антиконституционного акта, спекулируя на генетическом родстве чеченцев и ингушей, 15 января 1934 года Ингушскую автономную область объединили с Чечней, образовав Чечено-Ингушскую автономную область с центром в г. Грозном.
Но беззаконие на этом не кончилось: не без помощи лидеров Осетии в феврале 1944 года ингуши были депортированы в Казахстан и Среднею Азию. Большую часть территории Ингушетии передали Северной Осетии.
В 1956-57гг. при восстановлении Чечено-Ингушской АССР Пригородный район и часть Малгобекского района (земли Ингушетии до 1944г.) остались в составе Северной Осетии. С этого времени в течение 35-36 лет руководители Осетии гласно и негласно чинили препятствия возвращению ингушей на свою историческую родину.
Уже в 1956 году в исполкомы населенных пунктов Северной Осетии был направлен подписанный тогдашним Главой правительства республики Б.Зангиевым документ, который гладил: "категорически запретить учреждениям и частным лицам продавать дома или сдавать жилплощадь под квартиры ингушам, возвращающимся из поселения, а в отношении лиц, уже приобретших дома, аннулировать документы купли-продажи". Но ингуши, вопреки всему, возвращались в Пригородный район. Многие из них годами жили без прописки, а значит и без элементарных юридических и человеческих прав: права на работу, на учебу, на лечение и т.д.
Обеспокоенное ростом ингушского населения в Пригородном районе и г.Владикавказе (Орджоникидзе), осетинское руководство попыталось в октябре 1981 года спровоцировать конфликт между осетинами и ингушами и в ходе конфликта выселить ингушей из республики.
Но выдержка ингушей, с одной стороны, сильная политическая власть в стране, с другой стороны, заглушили эту попытку в самом зародыше. Вся ответственность за случившееся легла на осетинскую сторону.
Тем не менее осетинские лидеры добились принятия Постановления Совета Министров СССР от 5 марта 1982 года за N 183, которое гласило: "... установить, что в Пригородном районе СО АССР не подлежат прописке граждане, вновь прибывшие на постоянное место жительство". Не нужно и доказывать, что постановление это было направлено против ингушей.
События 1981 года не отрезвили осетинских руководителей, они не отказались от идеи полного выселения ингушей, а только тщательно законспирировали ее, чтобы осуществить через 11 лет, осенью 1992 г.
Б основе событий 1992 года лежит многолетнее стремление руководства Северной Осетии избавиться от ингушского населения Пригородного района и навсегда снять проблему устранения исторической несправедливости в отношении ингушского народа, допущенной сталинско-бериевским режимом.
Если говорить о том, почему известные события произошли именно осенью 1992 года и в такой жестокой форме, то можно назвать следующие причины:
1. Невыполнение Закона "О реабилитации репрессированных народов" от 26 апреля 1991 года, согласно которому должна была быть восстановлена справедливость в отношении ингушского народа.
2. Развал СССР, смена политических ориентиров в России, что привело к ослаблению в целом центральной власти: сильная власть смогла бы реализовать собственные решения и ни при каких обстоятельствах не допустила бы крови.
3. Бесконтрольная милитаризация Северной Осетии, где впервые на территории России отмечен прецедент создания собственных вооруженных сил. Под разными названиями (ОМОН, Республиканская гвардия, Народное ополчение, дружины) здесь возникли в массовом количестве незаконные вооруженные формирования, оснащенные не только самым современным стрелковым оружием, но и тяжелой бронетехникой. Оружие в Северную Осетию поступало с ведома и при активной помощи некоторых высокопоставленных лиц из федерального центра. Возможно, это делалось для создания своего рода противовеса Чечне. Не секрет, что руководители Северной Осетии многие годы создают миф о своей республике как о форпосте России на Северном Кавказе.
4. Потребность "политического громоотвода". Над Галазовым и над многими другими руководителями Осетии в 1992 году нависла угроза со стороны оппозиции, со стороны здравомыслящей части осетин. В народе совершенно справедливо росло возмущение и непомерно высокими ценами, и нерешенностью многих социальных проблем, и личной нескромностью руководителей Осетии. Возникла реальная опасность того, что вооруженные формирования, создававшиеся якобы для "обороны" от ингушей, могут направить свою силу против правящей верхушки. Одним словом, руководству Осетии необходимо было отвлечь внимание людей от острых внутренних политических и социально-экономических проблем. А верный отвлекающий фактор межнациональный конфликт.
5. Эскалация напряженности в Северной Осетии, вызванная событиями в Грузии и Южной Осетии.
6. Стремление руководства Северней Осетии создать реальную, а не мнимую напряженность между осетинами и ингушами, пролив кровь невинных людей, и тем самым блокировать обсуждение и решение ингушской проблемы в Верховном Совете России. Ведь ингушская сторона явно выигрывала парламентскую борьбу с Осетией. Чтобы сорвать мирный дипломатический процесс, Осетии понадобился вооруженный конфликт.
7. Наконец, у федерального центра (вернее, у некоторых его лидеров, относящихся к так называемой "партии войны") был, несомненно, свой интерес в развязывании конфликта между ингушами и осетинами: в случае выступления чеченцев в защиту ингушей у российской армии мог появиться повод для нанесения удара по Чечне, чтобы навсегда покончить с режимом Дудаева. Однако Чеченская республика "не клюнула" на эту удочку и вся мощь 30-титысячной группировки войск, сосредоточенной на территории Осетии, обрушилась на ингушей, убивая без разбора молодых и старых, женщин и детей.
В результате 3-4-х-дневной кровавой вакханалии ингушское население 16 сел Пригородного района и г.Владикавказа было изгнано из Северной Осетии. Свыше 50-ти тысяч из них оказались на территории соседней Ингушетии. Более 400 граждан ингушской национальности были убиты, 183 человека пропали без вести. Из 4039 ингушских домов в Пригородном районе и г.Владикавказе 3215 было разрушено или сожжено. Ингушские части некоторых сел (Дачное, Куртат, Донгарон) разрушены до основания.
Со времени событий октября-ноября 1992 года прошло более четырех лет. Несмотря на целый ряд указов Президента РФ (см. указы N 2131 от 13 декабря 1953 г., N 838 от 29 апреля 1994г.,N 1112 от 30 мая 1994г., N 139 от 15 февраля 1995г. и др.), постановлений Правительства РФ, решений Государственной Думы и Совета Федерации, встреч президентов двух республик, направленных на ликвидацию последствий событий октября-ноября 1992 года, ощутимых результатов в решении проблем вынужденных переселенцев не наблюдается.
За прошедший период возвращено всего около 11 тысяч вынужденных переселенцев из 47 тысяч, официально зарегистрированных на территории Республики Ингушетия Федеральной миграционной службой в конце 1992 года. По результатам последней перерегистрации (конец 1596 года), в Ингушетии находится еще 35660 беженцев.
Серьезно осложнилось положение 730 семей (около 4000 человек) беженцев, которых, по предварительной договоренности с осетинской стороной, вместе со своими вагончиками вывезли ив Ингушетии, но не довезли до пунктов назначения в Пригородном районе, так как власти Северной Осетии не разрешили им проехать в родные села. Они были вынуждены расположиться лагерем в 5-6 километрах от родных очагов в районе пос. Майский, в совершенно непригодном и даже опасном для жизни месте - по соседству с мощной подстанцией, под проводами высоковольтных линий электропередач. Большинство жильцов лагеря беженцев уже жалуется на постоянные головные боли.
В качестве одной из главных причин, препятствующих возвращению беженцев, руководство РСО-А называет отсутствие социальных и бытовых условий. Но дело не в экономических проблемах, в нерешенности которых в значительной степени виновато само же руководство Осетии, а в политических, в нежелании руководства РСО-А возвращать в Пригородный район граждан ингушской национальности.
Об этом свидетельствует эксплуатировавшийся в течение долгого времени тезис о невозможности совместного проживания осетин и ингушей, попытка дозировать число возвращающихся беженцев, согласование списков возвращающихся с администрациями сел - фактически унизительная процедура фильтрации.
Политика двойного стандарта руководства Осетии, говорящего одно, а делающего другое, проявилась в беспрецедентном случае, когда в марте-апреле 1995 года 27 ингушских семей из с. Тарское Пригородного района, возвращающихся домой, были остановлены у въезда в Тарское и отправлены назад к границе между Осетией и Ингушетией, где их держали более 2-х месяцев на виду у российской и мировой общественности. О санкционированном, организованном и управляемом характере этого издевательства над гражданами ингушской национальности говорит тот факт, что для блокирования колонны с беженцами использовалась совхозная техника (трактора, машины), а представители правоохранительных органов, присутствовавшие при этом, не принимали никаких мер для пресечения беззакония.
Откровенно издевательский и циничный характер носит документ, родившийся в связи с упомянутой ситуацией 11 марта 1996 года и озаглавленный "Протокол совместного заседания администрации с. Тарское, членов "НЫХАСА" (это общественная организация в Осетии), согласительной комиссии депутатов, представителей села, женсовета и рабочей комиссии ВТК РФ, Северо-Кавказской межрегиональной прокуратуры и МВД РФ".
В указанном "документе" написано буквально следующее:"Обменявшись мнениями по вопросу возвращения лиц ингушской национальности в с. Тарское, решили: Воздержаться от рассмотрения списков, представленных Миграционной службой Республики Ингушетия до тех пор, пока:
1. Республика Ингушетия не откажется от территориальных притязаний к Пригородному району РСО-Алания.
2. Пока не будут определены границы соседней Республики Ингушетия.
3. Пока не будут названы виновники.
4. Пока не признает свою вину в агрессии ингушская сторона".
Подписан сей "документ" Главой администрации с.Тарское Г.Багаевым, председателем "НЫХАСА" З.Дзицоевым и председателем женсовета Л.Кабисовой.
В настоящее время в подобной ситуации оказались жители сел Южного и Чернореченского, которые с начала апреля находятся на Черменском перекрестке в ожидании того, что власти Северной Осетии разрешат им наконец вернуться в родные села.
Между тем затягивание процесса возвращения вынужденных переселенцев осложняет и усугубляет обстановку в обеих республиках.
Несколько тысяч ингушей, сумевших через все трудности и унижения, вернуться в села Пригородного района (большинство из них в пос. Карца), живут фактически в резервации. Изолированные от внешнего мира, ограниченные в передвижении, лишенные возможности работать, учиться, пользоваться медицинскими услугами, посещать магазины и рынки, эти люди, кроме физических, испытывают и тяжелые моральные страдания.
До сих пор в Пригородном районе Северной Осетии продолжаются провокации и бесчинства против граждан ингушской национальности, не прекращаются обстрелы и поджоги домов, нападения на колонны с возвращающимися беженцами, похоронные процессии, убийства (за 1992-1995 гг. в зоне конфликта убито более 60 человек).
В течение четырех с лишним лет вынужденные переселенцы и беженцы как вернувшиеся в Северную Осетию, так и находящиеся в Республике Ингушетия лишены неотъемлемого конституционного права избирать и быть избранными. Без их участия состоялись в 1994 г. выборы Президента Северной Осетии, а в 1995 г. и выборы Парламента РСО-А.
Постоянное игнорирование руководством Северной Осетии Указов Президента России, Постановлений Правительства РФ, решений Конституционного Суда РФ, неповиновение федеральному центру свидетельствует о неуважительном отношении к Конституции и Законам Российской Федерации.
Четырехлетний опыт наглядно показал нам, что без создания на территории Пригородного района РСО-А особой формы правления, исключающей всякое вмешательство руководства Северной Осетии, проблему возвращения вынужденных переселенцев к родным очагам, не решить, мы надеемся и ждем решительных мер со стороны федеральных властей.
Руслан Плиев.
Inga kommentarer:
Skicka en kommentar